Плазменное оружие для отечественной системы противоракетной обороны

В середине 90-х годов ХХ века, когда Советский Союз уже развалился, а Россия как независимое государство только формировалась, контроль со стороны государства за информацией, представляющей военную и государственную тайну был потерян. Именно в это время в отечественных СМИ появилось много материала от первоисточников о работах по созданию в нашей стране систем вооружений, о которых раньше можно было узнать только прочитав фантастические рассказы.

К таким статьям относится опубликованное в газете «Красная звезда» от 18 мая 1996 года интервью с заместителем генерального конструктора НИИ радиоприборо­строения (НИИРП, ныне входит в состав ПАО «НПО «Алмаз» им. академика А.А. Расплетина) академиком Римилием Федоровичем Авраменко под заголовком «Плазменное оружие: фантастика или реальность?». Ниже приводится содержание этой статьи, а выводы после её прочтения каждый может сделать сам:

С заместителем генерального конструктора НИИ радиоприборо­строения академиком Римилием Федоровичем Авраменко удалось встретиться лишь под вечер. Вначале преградой были срочные ин­ститутские дела, потом его вызвали в Думу, оттуда — в Госкомоборон­пром. Наш разговор едва не сорвался — Римилий Федорович считал, что интриги вокруг проектов «Траст» и «Планета» (и тот, и другой связаны с противоракетной обороной) не располагают к рассказу ученого и кон­структора о своих идеях и достижениях. Но надо заметить, что визитная карточка «Красной звезды», словно волшебный ключик, открывала мне двери многих «закрытых» КБ, «почтовых ящиков», исследователь­ских и проектных институтов. Помогла она и на этот раз. Встреча состоя­лась.

Короткая справка: Римилий Фе­дорович Авраменко родился в 1932 году в Москве, окончил радиотехни­ческий факультет Московского энергетического института. В 1955 году после защиты дипломного проекта был распределен в НИИ академика А.Л. Минца. Через год его командировали на Балхашский по­лигон, в Сары-Шаган, где он и начал заниматься проблемой ПРО. Затем был переведен в номерной «почто­вый ящик». Его кандидатская и док­торская диссертации посвящены теоретическим и практическим про­блемам радиотехники и радиофи­зики. Гигантский радиолокацион­ный комплекс «Дон», который на За­паде окрестили «восьмым чудом света», — это и его детище. Плазмен­ным оружием начал заниматься с 1967 года. Имеет патенты, изобрете­ния, свидетельства на научные от­крытия.

Аббревиатура ПРО — противо­ракетная оборона — появилась много раньше, чем принято счи­тать. Впервые этой проблемой на­чал заниматься известный физик Петр Леонидович Капица. Попав в опалу во времена Сталина и бу­дучи в «изгнании» или «заточе­нии» на даче на Николиной горе, он разработал эскизный проект оружия на СВЧ-излучении. Гене­ратор получил название «Ниготрон» — Николина Гора. Это был 1952 год. Примерно в то же время лучевым нейтронным оружием занимались академики Алек­сандр Львович Минц и Лев Ан­дреевич Арцимович. Они были первыми наставниками и учите­лями моего собеседника.

— В чем суть проблемы ПРО? — задается вопросом Римилий Фе­дорович, и сам же на него отвечает: — Надо научиться уничто­жать малоразмерные цели, ска­жем, конус, летящий с большой скоростью. Подлетное время мало, а опасность, скрытая в нем, огромна. Это может быть ядер­ный заряд, химические или био­логические поражающие компоненты. Первое, что приходит на ум, — пустить противоракету. Но попасть лоб в лоб практически невозможно, отклонение не должно превышать весьма малых величин – диаметра конуса. Вот и представьте, сколь сложна эта задача, особенно если конус имеет специальное покрытие, делающее его «радионезаметным», и движется в окружении множества ложных целей. И Капица, и Минц полагали, что метод «ракета против ракеты» малоэффек­тивен. Нужно что-то иное…

Мы начинали поиск альтернатив­ных решений втроем, — говорит конструк­тор, — Г.А. Аскарян, В.И. Николаева и я. Исходили из того, что самое уяз­вимое место любого летящего объекта — среда, а точнее — свой­ства среды, в которой он дви­жется. Стало быть, надо воздей­ствовать на эту среду. Решили ис­пользовать пересекающиеся лучи мощного источника.

Физика здесь такова. Пучки электромагнитной энергии сверх­высокочастотного (СВЧ) или ла­зерного излучения фокусируются в атмосфере. В этом фокусе воз­никает облако высокоионизиро­ванного воздуха — сгусток плазмы. Попадая в такой «плазмоид», летящий объект, будь то головная часть ракеты, самолет, метеорит, сходит с траектории полета и разрушается под воздей­ствием огромных перегрузок, воз­никающих от резкого перепада давления на поверхности и инер­ционных сил летящего тела. При­чем излучение, посланное назем­ными устройствами (генерато­рами и антеннами), фокусируется (концентрируется) не на самой цели, а чуть впереди и сбоку от нее. И не «сжигает» объект, а как бы ставит ему электромагнитную подножку. У летящего объекта возникает вращающий момент. Центробежные силы могут быть столь велики, что разорвут его. Одной десятой доли секунды до­статочно, чтобы боеголовка раз­рушилась за счет собственной ки­нетической энергии.

Такова идея, заложенная в основу проекта. За внешней простотой просматриваются куда более сложные технические проблемы. Разрешимы ли они? «Нужна поддержка, нужно время, а главное – заинтересованность в создании «плазменного щита», — убеждён Авраменко.

Теперь о технической стороне проекта. Компоненты плазмен­ного оружия — СВЧ (или оптические) — генераторы, антенны на­правленного действия и источ­ники электропитания. Вместе они составляют контейнерные мо­дули, связанные общей системой управления. По утверждению ака­демика Авраменко, преимуще­ство такого комплекса в том, что в нем соединены средства радиоло­кационного наблюдения и обна­ружения с системой, создающей поражающий фактор. Плазмен­ное оружие обладает способно­стью практически мгновенно и с высочайшей точностью поражать огромное количество целей, не требуя их селекции — разделения на ложные и реальные. Это де­лает новое оружие практически неуязвимым и гарантирует за­щиту от любого нападения из космоса, верхних и нижних слоев атмосферы (баллистические ра­кеты различных классов, само­леты, крылатые ракеты и пр.).

— В этом оружии проблема лока­ции цели не существует. Как говорят, против лома нет приема. Мы видим цель и ставим ей под­ножку. Установка состоит из множества однотипных контейнеров, способных генерировать огром­ную мощность — гигаватты. Из не­скольких контейнеров можно со­бирать большие антенные «ре­шетки», — поясняет академик Ав­раменко. — И еще один важный момент. Луч идет со скоростью света, а головка летит со скоро­стью 8, пусть даже 15 километров в секунду. Для нас она как бы не­подвижна.

Несколько слов о том, что Ав­раменко назвал «интригами сом­невающихся». Как уже повелось, в тех случаях, когда оппонентам не хватает научных аргументов, чтобы опровергнуть саму идею, они прибегают к простейшему: «этого не может быть, потому что быть не может». Конечно же, любую новацию можно назвать сомнительной, повесить на нее яр­лык «необузданная фантазия» или «химера» (именно так окре­стили плазменное оружие авторы некоторых газетных публика­ций), но ведь, кроме теории, су­ществуют еще и эксперимент, научные дискуссии и заключения по его результатам. Не самих разработчиков — их можно упрекать в предвзятости — авто­ритетных специали­стов различных на­правлений. НИИ радиоприборостроения не замкнулся в своих изысканиях. В прора­ботке элементов проекта приняли уча­стие такие научно-производственные монстры, как ВНИИЭФ (Арзамас-16), ЦНИИМаш (подмо­сковный Калинин­град), ЦАГИ (город Жуковский), ведущие институты РАН.

Но вот о чем поду­малось, когда я слу­шал рассказ Римилия Федоровича. Любая военная техника, особенно свя­занная с ПРО, должна быть испы­тана на месте дислокации, в на­турных условиях. Это, как мне представляется, важная гарантия ее боеготовности. Систему надо опробовать и «научить работать» именно там, где она будет нести дежурство. Допустим, защищае­мым объектом является город Н. В округе всегда найдется об­ширная «отчужденная зона» — поля, луга и прочее, где нет жи­лых построек. Давайте бросим туда (точнее — запустим) не­сколько болванок, имитирующих головные части баллистических ракет, и посмотрим, что полу­чится, как сработает «плазмоид», созданный наземными микровол­новыми (СВЧ) или оптическими (лазерными) генераторами и ан­теннами. При этом решаются две задачи: проверка боеспособности системы и обучение личного со­става. Ну а если эксперимент ни­чего не даст? Вот тогда-то обру­шим на головы фантазеров весь свой гнев. И закроем тему. На­всегда.

Только вот что значит это «на­всегда»? О гиперболоиде инже­нера Гарина тоже говорили как о необузданной фантазии, а в том же Обнинске, в Физико-энергети­ческом институте, создали и ис­пытали лазерное устройство, дающее в импульсе за миллион­ные доли секунды мощность, сравнимую с той, что может дать за это короткое время вся мировая ядерная энергетика.

Сегодня модно говорить о двойных технологиях. «Плаз­моид» как нельзя лучше отвечает этим требованиям. В малогаба­ритном варианте установку можно использовать на борту са­молетов для уменьшения аэродинамического сопротивления, уве­личения подъемной силы, при­мерно на 60% уменьшить запас горючего.

С помощью таких установок можно нарабатывать озон и «штопать» озоновые дыры. А ведь эта проблема сегодня весьма акту­альна для жителей планеты Земля, ибо уменьшение защит­ного природного слоя оборачивается ростом числа раковых заболеваний кожи, ухудшением зре­ния людей…

Или такое важное направление, как борьба с «космическим мусо­ром», обычные РЛС не видят ма­лоразмерные частицы, осколки и прочие предметы, которые соз­дают реальную опасность для спутников и пилотируемых аппа­ратов. Мощные СВЧ-устройства «видят» мельчайшие предметы, к тому же они имеют энергетиче­ский потенциал и способны соз­давать очищенные от мусора «ор­битальные туннели», внутри ко­торых экипажи кораблей и стан­ций будут чувствовать себя в пол­ной безопасности.

С помощью наземных СВЧ-установок можно передавать энергию с Земли на космические аппараты, подзаряжать их бортовые источники питания.

Пусть не покажется фантасти­кой, но с помощью такой техники можно управлять погодой в тех или иных регионах. Если раньше сбрасывали с самолетов йоди­стые препараты, чтобы разогнать облачность, и это имело негатив­ные экологические последствия, то теперь все будет сделано «чи­сто» и с меньшими затратами.

Кстати, о расходах. В погоне за созданием сверхоружия челове­чество расходует огромные мате­риальные средства. Вспомним хотя бы печально известную СОИ. Но каждому наступатель­ному оружию противостоит обо­ронительное. Академик Авра­менко предлагает посчитать, что дешевле.

И последнее. Американский конгресс на разработки «фантастической» техники выделяет миллиардные суммы. Как следует из последних сообщений, США готовы поставлять Израилю лазерные комплексы ПРО.

 Литература:

Газета «Красная звезда», 18.05.1996