Прогресс механики сыграл ключевую роль в возникновении гильотины, достижения физики обусловили появление электрического стула, открытия химической науки породили газовую камеру. Очередным шагом в сторону «гуманизации средств умерщвления», сделанным в 1977 году, стало использование смертельной инъекции в качестве нового способа казни.
История и технические подробности
Так называемая «мягкая» процедура умерщвления, быстрая, безболезненная и недорогая, своим появлением обязанная успехам медицины, впервые была применена в американском штате Техас в 1982 году, потом в Оклахоме в 1983 году.
Казнь осуществляется посредством одной-двух внутривенных инъекций смертельной дозы быстродействующего барбитурата в сочетании с химическим реагентом паралитического действия. Сама процедура напоминает обычную общую анестезию, только в данном случае речь идет о смертельной дозе. Раствор состоит из трёх компонентов: тиопентал — барбитурат, вызывающий потерю сознания, павулон, парализующий дыхательную мускулатуру, и хлорид калия, который вызывает остановку сердца.
11 мая 1977 года губернатор Дэвид Борен подписал соответствующий закон, согласно которому внутривенная инъекция смертельной дозы лекарственного вещества впервые стала официальным методом казни в штате Оклахома.
Одних рассуждений о гуманизме для появления смертельного укола было недостаточно. Важную роль в этом решении сыграла цена вопроса: в то время, по оценкам экспертов, электрический стул обходился в 65 000 долларов, а строительство газовой камеры — в четыре раза больше. В ту пору в Оклахоме ожидали казни двое приговорённых. Выбор дешевого способа казни служил доказательством неподдельной заботы о сохранении средств налогоплательщиков.
12 мая 1977 года, через сутки после Оклахомы, закон, постановивший использовать смертельную инъекцию в качестве официального способа казни, был принят в Техасе. Предложения нового метода появились в обоих штатах почти одновременно. С самого начала обсуждения вопроса в Оклахоме техасская пресса с восторгом отнеслась к столь прекрасному проекту, и нововведение получило самое широкое освещение.
Несмотря на жесткую оппозицию либералов, губернатор Дольф Бриско сразу подписал предложенный текст закона. Это решение имело огромное значение для штата, на счету у которого был 361 приговор, приведённый в исполнение на электрическом стуле, и 59 осуждённых, ожидавших казни. Техасский закон отличался от оклахомского по нескольким пунктам, в том числе по принципиальному вопросу: делать одну инъекцию или две?
В Оклахоме постановили казнить двумя инъекциями. Первая делалась, чтобы человека усыпить, второй его убивали, пока он пребывал в бессознательном состоянии.
Формулировка, принятая в Техасе и поддержанная, в частности, комитетом по уголовным делам Сената, предусматривала казнь одной смертельной инъекцией раствора барбитурата в сочетании с химическим реагентом паралитического действия.
Состав раствора стал в этом штате поводом для долгих споров.
Изначально законом предусматривалось введение смертельной инъекции без всякой анестезии. «Стоит ли быть гуманными с теми, кто не проявил никакого сострадания и человеколюбия по отношению к своим жертвам?» — говорили некоторые. Либералы предложили поправку о добавлении в состав смертельного раствора анестетика, заявив, что «целью казни должна быть смерть и ничто иное, что могло бы бросить тень на достоинство штата». На что один депутат ответил: «В жизни не слышал подобной чуши. К чему всё это сострадание к злостным преступникам? Я сожалею, что возникла мысль вводить им наркотик, вызывающий эйфорию».
В конечном счёте поправку приняли после постановления Федерального суда, разрешившего освещать в прессе казни, проходящие в штате: нельзя допустить, чтобы телевидение показывало людям слишком долгую и мучительную агонию.
Через неделю после Техаса Флорида, где 91 осужденный ожидали казни, в свою очередь приняла поправку к законодательству, предоставив осуждённым право выбора между электрическим током и смертельной инъекцией, как и в Оклахоме, состоящей из двух уколов. Поправка также допускала оригинальный способ казни посредством инъекции смертельного раствора прямо в сердце.
Доктор Рой Чепмен как представитель медицинских работников Техаса заявил:
«Казнить с помощью смертельной инъекции — всё равно что «задёрнуть штору». Единственное болевое ощущение, которое испытывает осуждённый, — укол шприца».
К 90-м годам XX века 19 штатов ввели этот вид казни в свои кодексы, в некоторых из них осуждённым предоставляется право выбора другого способа умерщвления.
Действительно ли смертельная внутривенная инъекция является самым гуманным методом казни? Так считают многие.
Очень пристойное убийство
В США одним из первых сторонников смертельной инъекции стал Рональд Рейган, ещё в те времена, когда он был не президентом США а губернатором Калифорнии. В 1973 году он опубликовал документ, который начинался следующими словами:
«Как бывший фермер и коневод я знаю, что значит пристрелить раненое животное. Сегодня вызывают ветеринара, который делает укол, и лошадь засыпает. И всё! […] Я подумал, может, в какой-то мере это и есть ответ на вопрос, который ставит перед нами смертная казнь. Не в этом ли кроется возможный метод?»
Многие размышляли об этом задолго до заметок Рональда Рейгана. Таковые нашлись даже среди самых ярых аболиционистов (борцы за отмену законов). Уж не инъекцию ли рекомендовал Альбер Камю в своём эссе «Размышления о гильотине», опубликованном в 1956 году, в ожидании полной отмены смертной казни. Он писал:
«Если французскому государству не под силу сладить в этом вопросе с самим собой и одарить Европу целительным средством, в котором она сама так нуждается, пусть оно начнёт хотя бы с изменения процедуры смертной казни. Наука, с таким рвением помогающая убивать, могла бы, по крайней мере, посоветовать, как убивать более пристойно. Снадобье, превращающее сон узника в смерть и находящееся у него под рукою хотя бы в течение суток, чтобы он мог свободно им воспользоваться, или ещё какое-то средство, необходимое в случае злой или ослабшей воли…»
Двадцатью годами позже писателя и философа можно было бы назвать провидцем, ведь на сегодняшний день уже немало осуждённых казнено именно таким способом.
Казалось бы, смертельная инъекция, обеспечивающая осуждённому лёгкую смерть без лишних страданий, должна была бы положить конец спорам. Ничего подобного. Напротив, использование медицины в карательных целях привело к скандалу.
Великобритания в пятидесятые годы предполагала заменить повешение смертельной инъекцией. Английская Королевская комиссия, долго изучавшая этот метод умерщвления, заявила, что подобную казнь сможет провести лишь квалифицированный врач. Это заявление глубоко оскорбило Медицинскую ассоциацию и вызвало бурный протест. Королевская комиссия учла мнение медиков и высказалась за сохранение повешения в качестве законной формы казни на территории королевства.
Врач или палач?
Действительно, казнь смертельной инъекцией остро, как ни один другой способ умерщвления, ставит вопрос активного участия врачей. Если во многих уголках мира врачи обязаны в той или иной мере участвовать в процессе казни, то, как правило, их участие сводится к констатации смерти осужденного.
Роль врачей становится куда более спорной, когда они дают заключение о физическом состоянии осуждённого, чтобы того казнили в «добром здравии». Напомним, что в большинстве стран мира, где возможно вынесение смертного приговора, заключение психиатров является решающим в вопросе о применении или неприменении к осуждённому высшей меры наказания.
Медицинское участие в исполнении смертного приговора — сложная проблема. Применение смертельной инъекции в качестве средства умерщвления вызвало резкую реакцию многочисленных медицинских ассоциаций всего мира, яростно возражавших против участия врачей в любого рода казнях.
Когда Оклахома, а потом Техас одобрили применение смертельной инъекции, властям штатов пришлось срочно вносить изменения в регламент, согласно которым врач, возглавляющий медицинскую службу исправительных учреждений штата, должен готовить и осуществлять или контролировать введение инъекции.
Процедура смертной казни
Первым осуждённым в истории, которому ввели внутривенно смертельную инъекцию, был Чарли Брукс. В 1976 году при попытке угнать подержанный автомобиль он убил механика. Его казнили в полночь 7 декабря 1982 года в тюрьме Хантсвил в Техасе. Он умирал семь минут.
Чарльз Хилл, сотрудник Ассошиэйтед Пресс, был одним из четырёх журналистов, присутствовавших на казни. Он написал: «Вскоре после полуночи Брукса пристегнули шестью ремнями к каталке. Директор тюрьмы Джек Пьюсли спросил: «Вы хотите что-нибудь сказать?» — «Да». Осуждённый повернул голову к Ванессе Сапп, двадцатисемилетней медсестре, с которой они на предыдущей неделе обменялись клятвами верности, хотя их и не обвенчали: «Я люблю тебя», — сказал Брукс и затянул молитву во славу Аллаха…»
Другой свидетель сообщил: «Директор тюрьмы отдал приказ начать казнь. Трубку, закреплённую на руке осуждённого пластырем, подсоединили к вентилю за стеной, отделявшей Брукса от палачей. По трубке заструился химический раствор: светлая жидкость поступала в тело Брукса, но он не закрывал глаза, а его взгляд выражал крайнее нервное возбуждение. И вдруг он стал задыхаться. Его правая рука, несмотря на фиксирующие её ремни, заметно дёргалась. Глаза закрылись, осуждённый широко зевнул и, тяжело дыша, окончательно сомкнул веки. Он задыхался ещё секунд пятнадцать. Наконец затих».
Два тюремных врача в гражданской одежде несколько минут осматривали его, чтобы удостовериться, что укол сделал свое дело. Они переглянулись, покачали головами и обменялись несколькими словами, понизив голос.
Выждав немного, достали стетоскопы и прослушали сердце осуждённого. Потом взяли лампу, чтобы осмотреть его глаза. Один из врачей, доктор Баскомб Бентли, спросил через штору: «Инъекция закончена?» Оказалось, нет.
Несколько минут спустя врачи приступили к новому осмотру, и доктор Ральф Грей сообщил: «Этот человек умер».
В США, как и везде, многие думают, что роль врачей в этой «медицинской казни» не ограничивается констатацией смерти осуждённого и сама процедура не может проходить без их участия.
Ввиду упорных слухов Американская ассоциация врачей сделала официальное заявление: «Смертельная инъекция не имеет ничего общего с медицинской практикой. Нет никакой необходимости привлекать представителя нашей профессии для проведения данной операции».
Джей Бирд, официальный представитель тюрьмы, уточнил: «Раствор был приготовлен одним из охранников, разбирающимся в медицине, он же поставил капельницу. Потом нажатием кнопки пустили жидкость […] Чарли Брукс умер тихо, без насилия, оглушенный седативными средствами».
Этому заявлению никто не поверил. Приготовление раствора требует серьёзных медицинских знаний. Трудно представить, что врачи не принимали никакого участия в такой казни. Невозможно просто приготовить «дозу, которая убивает быка», как скажет французский профессор, ведь она зависит от веса, роста, здоровья осуждённого и некоторых его физических особенностей. Неправильная дозировка чревата длительной агонией, которая может продлиться несколько часов.
Медицинские сложности
Поставить капельницу тоже не так просто, и сделать это сможет далеко не каждый. Немало проблем возникало в тех случаях, когда осуждённые оказывались наркоманами. Их вены настолько исколоты и повреждены, что зачастую требовалось хирургическое вмешательство, чтобы добраться до более глубокой вены.
Так, 13 марта 1985 года в Техасе медицинскому персоналу потребовалось сорок минут, чтобы найти на теле Стивена Питера Морина вену, в которую можно было бы ввести иглу.
Многие медики занимались изучением проблем и рисков, связанных с введением смертельной инъекции.
Понятно, что этот тип казни не может быть осуществлён абы кем. Одна из сложностей заключается в том, что на некоторых людей барбитураты не оказывают быстрого действия и человек не теряет сознания во время удушья, когда у него парализует лёгкие.
Другая опасность: заключённый может сопротивляться инъекции. В этом случае вещество может попасть в артерию или в мышечную ткань, что вызовет сильную боль. Кроме того, если неправильно или слишком рано приготовить раствор, то он загустеет и может забить вену, замедлив, таким образом, наступление смерти.
Как бы там ни было, смерть от инъекции наступает не так быстро. Напомним несколько случаев, которые, на взгляд администрации, прошли совершенно нормально.
— Велму Барфилд казнили в 1984 году в Северной Каролине. Она стала первой женщиной, подвергнутой «лёгкой смерти». Велма Барфилд умирала пятнадцать минут;
— 1984 год. Смерть Джеймса Отри была не такой долгой, но очень мучительной: десять минут он оставался в сознании и всё это время жаловался на сильную боль. В «Ньюсуик» было опубликовано объяснение одного из врачей, присутствовавших на казни: «Возможно, забился катетер капельницы»;
— в 1985 году Стивена Маккоя во время казни так сильно тошнило и он так громко стонал, что один из свидетелей упал в обморок. Порой в ужас приводит не сама процедура, а то, что ей предшествует. В 1988 году Роберт Стритман провёл три часа, привязанный к каталке в ожидании смертельной инъекции, пока суд рассматривал прошение об отсрочке, которое в конечном счёте отклонили;
— казнь Реки Ректора в 1992 году в Арканзасе. Палачи больше часа не могли найти вену, чтобы ввести иглу.
Являются ли палачи в белых халатах, вооружённые шприцем, порождением общества, которое становится всё более и более гуманным?
Литература:
М. Монестье. Смертная казнь. История и виды высшей меры наказания от начала времён до наших дней. Перевод с французского.- М.: ИД «Флюид», 2008